Путина, ВБН… Сборник рассказов - Игорь Горев
- Дата:04.08.2024
- Категория: Проза / Русская современная проза
- Название: Путина, ВБН… Сборник рассказов
- Автор: Игорь Горев
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот она свобода! Не ты ли мечтал о свободе истребителя, о заоблачном просторе, о близких звёздах в твоём неправдоподобном детстве?
Какие звёзды, где свобода?..
– Сороковой, ответьте вышке!
– Я – сороковой…
В тесной кабине всё тряслось, вертелось, жужжало… Неумолимо и жёстко приближалась взлётная полоса – полёт окончен. И, слава богу!..
Бегунков, вспомнив молодые года, уже было задремал, как с улицы снова донеслись истошные крики, похожие на рулады мартовских котов:
– Свободу, свободу! Долой красную тиранию!
Свобода? – возможно, самое лучшее средство от похмелья. – Алексей выглянул в окно и поинтересовался:
– Всем наливают?
– Вначале всем, а потом исходя из остатков. Так что стоит поторопиться, если хочешь упиться до состояния весёлого пренебрежения ко всему и всем.
Было ему ответом. Бегунков вернулся в постель и сидя задремал.
Уволюсь, – решает он, – за облаками в истребителе ВВС ему стало неожиданно тесно. Детские мечты у вас имеются крылья, но никакой опоры, и даже воздушной. Рапорт ложится на стол командира. «Дурак, – получает он определение своему поступку, соглашается и настаивает на своём: «За облаками нет «звезды по имени солнце», – щелкает он каблуками военных ботинок». «Нет, – раздражённо кивает командир, – на земле его тем более не найдёшь».
Не знаю как насчёт солнца, а вот свободы он точно на земле не нашёл – командир, гад, сглазил.
На «гражданке» всё повторялось. Будильник встряхивал печень, одновременно пробуждая кариес, с которым беспомощно пытался бороться «колгейт». Вместо бутербродов на кухне военного городка, он проглатывал канадские сэндвичи, обильно сдобренные шумом большого аэропорта, и вторым пилотом частной авиакомпании дырявил небо, в очередной раз убеждаясь – свобода если и существует в небе, то только для избранных, к коим относились разве что облака…
Шум за окном стих. И на мгновение наступила настоящая предрассветная тишина. Алексей прислушался, его чуткое ухо уловило знакомые звуки. Далеко-далеко, на грани слышимости, гудели турбины невидимого самолёта. Самолёт удалялся. До пробуждения оставалось совсем чуть-чуть.
По тротуару, шаркая тонкими подошвами, неспешно вышагивал тот, о ком говорят: явно птица залётная, франт заморский. У мужчины нездешней наружности были тонкие слегка вытянутые черты лица, вьющиеся волосы кудрявым водопадом ниспадали до плеч. Очень часто ему приходилось откидывать локоны со лба, делал он это резкими движением головы или рукой. Изящный костюм из модной коллекции ладно облегал гибкое стройное тело. Мужчина поправлял шёлковый узел галстука, когда заметил заспанное лицо Алексея.
– Чего ждём? – не здороваясь, спросил незнакомец.
Иностранец, скорее всего француз, – пожал плечами Алексей, разглядывая дорогие запонки, сверкнувшие из-под рукавов пиджака.
– Чего ждём, – повторил «француз», и продолжил свою мысль, – свободу не ищут под крылышком кого-то – он взлетит, а ты останешься придавленный его взлётной силой. Хочешь быть по-настоящему свободным?
Алексей боднул головой воздух, в котором он столько раз пытался быть свободным и всё безуспешно.
– Держись меня, как ведомый ведущего.
Такая философия была знакома бывшему лётчику-истребителю и поэтому вызывала справедливые сомнения: ты-то чем лучше командира:
– И что?.. Вы взлетите, а я останусь?
Любопытство всё же заставило выйти на улицу, на которой свободолюбивая толпа оставила мусор и плевки.
– Фабри́с Карерве́, – протянул руку вместо ответа заграничный щёголь и не преминул добавить, – когда птиц много, кто-то обязательно взлетает первым. Обычно тот, кто держит нос по ветру. Ищи такого проныру и держись за ним на хвосте. Двоим ещё не тесно летать – места хватает обоим.
Алексей пожал руку:
– Наука, в общем, знакомая – проходили. Ведущий – ведомый. Однако и в армии и на гражданке была система. Кто в ней – тот и сыт.
– Вот почему ты никогда не будешь таким как я – над системой. – Дорогие запонки вызывающе блеснули в лучах восходящего солнца.
– Такое возможно?
– Со мной – да.
Алексей недоверчиво покосился на чересчур самоуверенного хвата. Уж больно ты красиво заливаешь, соловей французский.
– Э-э, я вижу, ты мне не веришь. Ну что ж, оревуар!
И фанфарон, лихо закрутив длинную чёлку по дуге, всем своим видом показывая «больно надо тут перед вами коленца ломать» повернулся спиной. Этот искренний жест подкупил русскую душу, всегда готовую на компромиссы и тем более авантюры. Прицел был верный, выстрел прогремел. Алексей пошатнулся: чем чёрт не шутить, авось?..
– К чему обиды, Фабри́с, погоди. Пойми, я всегда был человеком системы. Более того, именно в ней я получал паёк и видимость свободы.
– И как довольствие?
– А, – махнул рукой лётчик, – довольствия в удовольствие, а каждый глоток свободы всегда с одышкой.
– В узком коридоре и тем более на лестнице, какая может быть свобода?
– Это ты о чём? – чутким радаром насторожился Алексей.
– Не догадываешься? Коридор с лестницей – прообраз свободы в системе. Кто выше, тот и свободней. А наверх нужно ещё суметь пробиться. Тут, как говорится, нужна недюжинная сила и сноровка, хорошей подмогой может стать пятая колонна.
– Потише, потише – у меня только образование военного лётчика и курсы повышения квалификации. Словарных политесов не проходили.
Фабри́с усмехнулся, с чувством превосходства разглядывая простоватое лицо рязанского мужика. И вдруг неожиданно протянул руку:
– А ты мне нравишься! Я готов летать с тобой в паре. Что касается пятой колонны, то что-то подсказывает мне, её у тебя в коридорной свалке нет.
– Да объясни же, чёрт тебя подери! – на форсаже взбрыкнул Алексей, требуя ясности.
– Проше простого, мон ами, генералов среди близких нет?
– Были бы!
– Вот тебе и ответ по поводу пятой колонны в тылу врага.
– Хватит повторения пройденного урока. Что нового можешь ты мне преподать? Как иметь от жизни всё, и чтобы эта самая жизнь не покушалась на твою личную свободу? Даже генералам погоны плечи оттягивают.
– Зайдём? – Фабри́с сделал приглашающий жест в сторону ресторана.
Алексей оглядел вывеску, быстро сделал калькуляцию по своим счетам и согласился:
– Зайдём. Разговор серьёзный требует соответствующей подпитки энергией.
Уже внутри, погрузившись в мягкую атмосферу бархата, приглушённого света и ароматов утончённой кухни, они продолжили разговор.
– Итак, за знакомство, и я готов внимать.
Вместе с коньяком внутри Алексея, тепло и уютно, разливалась новая, неведомая доселе, философия истинной свободы. Без оговорок и кавычек. Заманчивые звёзды одна за другой загорались перед его пытливым и вместе с тем затуманенным взором. Коньяк был отменный, с привкусом дуба и ванили. Его принёс услужливый официант, а звёзды ловким движением извлекал (видимо из рукавов) Фабри́с, насмешливо стреляя карими глазами в сторону разомлевшего Алексея.
– Всё очень просто, мон ами, хочешь быть свободным – будь. Только в одиночестве. Всегда в одиночестве, гордо возвышаясь над всеми и вне любой системы. Генералом над генералами.
– Кому же ты нужен такой – гордый и независимый? Так недолго и загнуться от голода.
– Я, по-твоему, загибаюсь?
Официант подал второе. Запах жареного мяса, приправленного специями, легко сломил и эту преграду:
– Вроде, нет. Более того, – Алексей поднял рюмку и окрасил интерьер ресторана в благодушно-солнечный янтарный цвет, – жируешь.
– И при этом, заметь, оставаясь гордым и независимым. Вуа ля! Думаю, пора вскрывать карты.
– Давно уже пора, не томи, – бывший лётчик прогнал хмель и приник к прицелу, нервно нащупывая красную кнопочку гашетки.
– Так вот, тайна лежит на поверхности. Чтобы быть вне системы, нужно самому создать свою собственную систему. Свою маленькую империю.
– Ага, и все короли пойдут на тебя войной.
– А ты не залазай в их огород. Они и не пойдут!
– Поздно – пашни все разобраны, которые нет – завоёваны, причём давно.
– Ах, простота! Мы живём в двадцатом веке, на носу уже двадцать первый. А ещё лётчик-истребитель, пора взлетать, вышка даёт добро. Оставь грешную землю тем, кто привык топтать её.
– Прости, я не ангел – среди облаков огороды сеять не умею. Пробовал – крылья мешают, перья металлические не гнутся.
– Ещё одно слово и у меня появятся сомнения: а с тем ли человеком я разделил свой плотный завтрак? Заметь, я не говорил тебе о небесах, отнюдь, и мне туда рановато. Я говорил о времени. Для одних время – это обуза: «Чего жилы из меня тянешь, побыстрей бы вечер, пара бутылочек пивка, „телек“ и на боковую». Для других время – убийца: «Проклятье – и это вся жизнь?» Для меня время – прежде всего открывающиеся возможности. Возможности для человека умного, прозорливого и энергичного. Именно в такой последовательности соединённые вместе, эти три бесценных дара открывают перед тобой новые неизведанные ранее просторы. Всегда, во все времена, в лазоревом тумане возникают вожделенные берега каких-нибудь америк, и обязательно найдутся колумбы, авантюристы и мечтатели. Будущие короли собственных королевств.
- Шанс для изгоев, или Прощай, Академия! (СИ) - Гриб Елена Григорьевна - Любовно-фантастические романы
- Штрафники 2017. Мы будем на этой войне - Дмитрий Дашко - Альтернативная история
- Пакт Путина-Медведева. Прочный мир или временный союз - Алексей Мухин - Публицистика
- Альфарий: Голова Гидры - Майк Брукс - Боевая фантастика / Эпическая фантастика
- От Сталина до Путина. Зигзаги истории - Николай Анисин - Публицистика